Диверсант "shmoo"

Религия финикиян имела общесемитическую, в частности ханаанскую, основу и, подобно другим сирийским, находилась под сильным влиянием вавилонской. Боги-покровители семитических племен и колен — "ваалы" ("владыки") — при новых культурных условиях сделались покровителями городов, ваалами Тира, Арада, Тарса и т. д. Рядом с ними существовали женские божества "Ваалат" (владычицы), иногда занимавшие первенствующее место в культе (напр. в Библ) и сопоставленные с вавилонской Истар в форме Ашторет (Астарта). В Библе, Берите и некоторых других местностях сохранились представления о верховном семитическом божестве Эле (см.) и его женской форме Элат, но в культе он отступал на задний план. Тирский Ваал носил имя Мелькарта (см.), "царя города", что вполне приличествовало богатому центру торгового и морского могущества; на Кипре также часто местных богов называли "царями" — "Малик" (отсюда Молох). Первоначально Ваал и Астарта в своих различных формах имели характер божеств плодородия. Ваал, как бог мужского элемента в природе, был богом неба (Ваал-шамаим, Βεελσάμην, Ваал неба, сопоставленный впоследствии с Зевсом), дождя и бури, тождественным с северосемитским Ададом, который также был известен в Ф. Астарта, хтоническая богиня, также получила небесный характер и даже иногда называлась "царицей небес". Распространившиеся из Вавилона представления о богине плодородия и ее любви к юному богу весны, нашедшие себе воплощение в мифе об Истор и Фаммузе, известны были и в Ф. В Библе рассказывали о трагической смерти и воскресении Адониса-Элиуна ("высочайший"), в Берите — о любимце Астарты Эшмуне (см.), изувечившем себя и обожествленном богиней. Этот Эшмун был одним из наиболее популярных образов финикийской мифологии: его чтили и в Сидоне, и в Тире, и на островах, и в Карфагене, где на вершине Бирсы стоял его храм. Греки сопоставляли его со своим Асклепием. По-видимому, он был олицетворением космической жизненной теплоты. Хтонический характер имеют и мифы об Эле (см.) — Кроне и его отце Уране (вероятно, божестве земного плодородия Тебеле, названном Ураном в угоду эллинизации), рассказанные Филоном Библским. Однако божества неба были и владыками светил. Филон прямо называет Ваал-шамаим солнцем, как ούρανοϋ κύριος; Астарта выступает в качестве богини луны. Морской характер нации обусловил и появление божеств моря. Отчасти такой характер получил и Мелькарт Тирский, которого на монетах стали изображать сидящим на крылатом морском коне; но у Филона перечисляются как различные герои, изобретатели мореходства (первый — Усоос, переплывший на бревне море, брат Ипсурания, первого обитателя островного Тира, может быть, герой-эпоним Ушу, берегового поселения Тира), так и три поколения богов: Нерея, Понта и Посидона. На поздних монетах финикийских городов встречаются изображения морских божеств с хвостами дельфинов и божеств с трезубцами, стоящих на дельфинах (из Берита, где, по Филону, почитался "Посидон"). Поразительно обилие божеств-охотников. Кроме Усооса, Филон называет Агрея, Алиея, Элиуна-Адониса, Агрота; надписи сообщают имя бога Цеда ("Охотник", греч. Ферон). В этом нельзя не видеть наследия пустыни, а может быть, и влияния вавилонских мифов, Гильгамис которых дал образец для бесчисленного множества изображений уродливого божества, держащего в руках львов и других животных и напоминающего египетского Беса. Кроме этих божеств финикиян (особенно на Кипре), чтили общеханаанских (проникших в Египет) — Решуфа (см.) и богиню Анату, сопоставленную у Филона с Афиной. Вероятно, уже в поздние времена заимствованы из Вавилонии боги Салман и Нергал. Египетская религия, принявшая в свой пантеон Ваала, Астарту и др., в свою очередь оказывала влияние на финикийскую; сходство некоторых представлений (особенно в культе г. Библа; см. П. Лукиан, "De Syria dea") облегчало это влияние. Так, финикияне чтили Осириса и его цикл, Тота (у Филона он выступает богом премудрости), Пта; финикияне, бывая в Египте, молились тамошним богам и ходили на поклонение в местные святыни (напр. Абидос, где найдено несколько десятков их graffiti). Сопоставление божеств различных местностей, дифференциация их, привнесение новых элементов из других религий и т. п. повлекло за собой путаницу, заставившую подумать о классификации божеств и систематизации религиозных представлений. Следы этого можно найти, напр., в известной присяге Ганнибала 216 г., переданной Полибием (см.): "божеством карфагенян, Гераклом и Иолаем, Ареем, Тритоном, Посидоном, божествами, взятыми в поход солнцем, луной, землей реками и водами и всеми богами, обитающими в Карфагене". Здесь за необходимым в каждой семитической местности богом-покровителем следуют божества Тира — Мелькарт и Эшмун, затем бог войны (Арей — Решуф) и моря, необходимые для военной и морской республики, наконец, космические божества, дифференцировавшиеся из верховного. Другую, более сложную попытку в этом направлении представляет труд Филона Библского; но как его синкретическая и евгемеристическая тенденция, так и приемы его эксцеритатора Евсевия делают этот памятник весьма мало вразумительным. Помещенная в начале его космогония несколько расходится с сообщаемым о том же у Дамаския и обнаруживает подозрительное сходство с египетской космогонией у Гекатея. Вначале существуют дух и мрачный хаос; от их сочетания происходит Мот, первобытная влажная материя, содержащая зародыши вещей. Мот принимает форму яйца, раскалывающегося на небо и землю; из него сияют светила и рождаются разумные существа. Далее следуют генеалогии патриархов и изобретателей, подобные берозовским и библейским.

Культ финикиян обнаруживает признаки фетишизма. До самых последних времен они представляли себе богов в виде камней и поклонялись деревьям и горам. Антропоморфные идолы встречаются редко: они были в Карфагене (Ваал-Хамман в виде старца с рогами барана), на Кипре, где у Амафунта найдена колоссальная статуя божества охотника; в Библе местная Ваалат изображалась в виде египетской Атор, женщиной с рогами коровы и диском на голове; этот головной убор финикияне поняли как луну. Богиню чтили в Библе и под видом высокого конического камня, поставленного среди храма. Такие же камни стояли на Кипре — в Пафе, Мальте, таков же был эмесский бог Элагабал. В Сидоне Астарта чтилась под видом круглого камня, возимого на колеснице, в Тире — Мелькарт под видом двух светящихся колонн. Эти камни носили название вефилей (от сем. b ê t-el, "дом божий"), считались носителями божественной силы и нередко были аэролитами, т. е. как бы посланными с неба. По этой, вероятно, причине изобретение их у Филона приписывается Урану, "соорудившему вефили, одушевленные камни". Карфагенский Ваал считался обитающим в каменных столбиках, называвшихся хамманами и ставившихся его почитателями у его жертвенника. Астарте для этой же цели ставились деревья или просто колья, наз. ашерами. Носителями божественной силы были и рощи, и горы, и мысы. Последние носили и соответствующие названия, напр. Рош-Мелькарт в Сицилии. Филон называет эпонимов гор в числе обожествленных праотцов. Отсюда объясняется подмеченное Тацитом отсутствие идола на горе Кармил: "Кармилом называют и гору, и бога. Здесь нет ни храма, ни изображения, но только жертвенник". Антропоморфные идолы встречаются как предметы частного культа. Часто попадаются грубые терракотовые статуэтки Астарты (большей частью из гробниц), фигурки бога-охотника и божества, изображавшегося в виде уродца-зародыша, подобного египетскому Пта-Эмбриону. Вероятно, эти два божества, называвшиеся Патеками и находившиеся с финикиянами в качестве пенатов на кораблях, вызвали к жизни в Греции культ кабиров — "великих" (финик. кабирим). В греко-римское время Ваал-Шамаим изображался в виде человека с лучами у головы, что указывало на его солнечный характер. На монетах Библа встречаются изображения Эля в виде человека с шестью крыльями, сообразно описанию Филона.

ФИНИКИЙСКИЕ ДРЕВНОСТИ I.

О финикийском календаре кое-что известно из надписей; месяцы его — общеханаанские (Этаним, Бул, Фаалот и т. д.), упоминаемые и в Ветхом Завете, как еврейские, до знакомства с вавилонским календарем. Субботы финикияне не чтили, но праздником у них, кажется, было новолуние. Из названия одного месяца Цебах-Шемеш, "жертва солнцу", заключают о солнечном характере года, так как праздник солнцу мог справляться всегда в одно и то же время.